MENU
[ Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
  • Страница 1 из 1
  • 1
ФОРУМ » Чернобыль,86 » Чернобыльская АЭС » Аварийные события на реакторах РБМК до 1986г..
Аварийные события на реакторах РБМК до 1986г..
VIPДата: Четверг, 27.08.2015, 15:35 | Сообщение # 1
Лейтенант
Группа: Администраторы
Сообщений: 44
Репутация: 0
Статус: Offline
Авария 9-го сентября 1982-го года на 1-м блоке Чернобыльской АЭС.

Подобно Ленинградской аварии в 1975-м году, имела место ещё одна авария, и на сей раз уже на Чернобыльской АЭС, в 1982-м году.

8-го сентября 1982-го года, 1-й энергоблок Чернобыльской АЭС находился на ремонте, который должен был закончиться 13-го сентября. Все основные работы были завершены, и начался пробный пуск реактора. Авария произошла между 17.00 и 18.00 9-го сентября, реактор был на мощности 700 МВт и проводился пуск турбогенератора. Кроме того, свои работы заканчивал цех ЦНиИ (цех наладки и испытаний), занимаясь регулированием поканальных расходов на реакторе.

Произошел разрыв технологического канала №62-44, и под давлением 7 Па, пар начал разрушение графитовой кладки. СИУР, не разобравшись в случившемся, продолжал работу как обычно, и только через 20-30 минут реактор был заглушен.

В таких случаях, в качестве причины разрушения, всегда напрашивается вывод о причине: произошел пережог тепловыделающего элемента, с дальнейшим разрушением его и канала кассеты.

Причиной пережога может быть одно из двух:
- произошел скачок мощности (что имело место в 75-м году на Ленинградской, или в 86-м году на Чернобыльской АЭС);
- прекратилась подача воды через технологический канал.

Версии друг друга взаимоисключают. Поэтому, не надо долго думать какой вариант был выбран комиссией, расследующей эту аварию. В первом случае дело в конструкции и физике реактора, и надо разбираться - что делалось в это время на БЩУ, и почему эти недостатки реактора проявились. Во втором варианте ни в чем разбираться не надо, есть готовый виновник - инженер ЦНиИ, который, занимался профилированием расхода, вот он и перекрыл доступ воды в канал.

Гл.конструктор реактора Н. А. Доллежаль в своей книге писал:
"В процессе расследования причин аварии было установлено, что в канале 62-44 для обеспечения среднезонального расхода теплоносителя потребовалось дополнительное открытие запорно-регулирующего клапана (ЗРК). Ремонтный персонал воспринял этот факт как неисправность клапана и нарушив правила обеспечения безопасности, приступил к её устранению. Клапан был закрыт полностью, а потом открыт, в результате чего имело место прекращение подачи воды в канал, мощность которого составляла 450 кВт…"

Почти тоже самое описывают свидетели, работавшие дублерами СИУРа на 1-м блоке (только в другой смене. Слова одного из них приведены на форуме pripyat.com:
"Инженер ЦНИИ, некто Л. просто дал команду оператору ЦЗ С. закрыть ЗРК якобы для проверки планки. Что и было исполнено, вот только планка, как оказалось, была не выставлена.

В то время помещения 308 еще не стояли под замками, и оператор ЦЗ крутил ЗРК самостоятельно, без присутствия СИМа, или НСРЦ".


Всё хорошо кроме одного - и гл.конструктор и свидетель описывает невероятнейшую картину:
- реактор работает на мощности 700 МВт
- инженеры ЦНиИ крутят всё что хотят и как хотят без согласования с СИУРом
- тем самым, инженеры ЦНиИ меняют расходы по каналам и перекрывают эти каналы
- один из каналов вообще остается без воды

СИУР на это не обращал внимание?! Как??? Около получаса не обращать внимание на изменение подачи воды по каналам и предупредительные сигналы?! Даже при условии, что это происходит без его ведома и согласия.

Более того - КГБ УССР, которое тоже внимательно следило за расследованием аварии, ни в одном отчете или донесении не упоминает вообще ни о каких преступных действиях со стороны персонала, если они вообще имели место быть.

Любопытно, что ведущие работники Чернобыльской АЭС, писавшие воспоминания об аварии в 86-м году, Дятлов и Карпан, ведут себя крайне осторожно относительно аварии в 82-м году. Вроде бы, они и не возражают против версии гл.конструктора, и в тоже время не очень с ней и согласны.

Вот что опишет в своей книге об этом Н. Карпан:
"Как очевидец этой аварии и участник ликвидации её последствий, могу добавить немногое – версия НИКИЭТ, обвинившего инженера цеха наладки ЧАЭС в полном закрытии подачи воды в канал 62-44, так и осталась версией. И руководитель работ, и вся бригада операторов, занимавшаяся в тот день регулировкой поканальных расходов, от навязываемой им ошибки упорно отбивалась. В тот день они работали как всегда, строго по инструкции, которая обязывала до начала работ ставить на регулятор ограничительную планку, механически препятствующую полному закрытию клапана подачи воды в канал".

Удивительно то, что научный руководитель, выступающий с гл.конструктором реактора единым фронтом в расследованиях, затеял ещё и собственное расследование, и итог его был следующим:

"Причиной разрушения канальных труб из циркония оказалось остаточное внутреннее напряжение в их стенках. Завод по своей инициативе изменил технологию изготовления канальных труб и результатом этого «технологического новшества» стала авария на реакторе 1-го блока ЧАЭС с деформацией графитовой кладки активной зоны".

Как бы то ни было, а случившееся на 1-м энергоблоке Чернобыльской АЭС в сентябре 1982-го года и по сей день окутано тайной. По-прежнему неизвестно что происходило на БЩУ в это время, и что делали операторы на нем.
 
VIPДата: Четверг, 27.08.2015, 15:42 | Сообщение # 2
Лейтенант
Группа: Администраторы
Сообщений: 44
Репутация: 0
Статус: Offline
Авария 30-го ноября 1975-го года на 1-м блоке Ленинградской АЭС (часть 1-я).

Говорят очевидцы событий ...

В ноябре 1975 года нашу очередную группу специалистов оперативного персонала со строящейся ЧАЭС направили стажироваться на Ленинградскую АЭС, на которой реакторы РБМК (реактор большой мощности канальный) однотипны с реакторами ЧАЭС.

В нашу группу вошли начальник смены блока Д.Д. Кривой (ныне покойный), начальник смены электроцеха А.Г. Лелеченко (погиб при ликвидации аварии на ЧАЭС), старший инженер турбинного цеха Н.А.Штейнберг (в своё время - зам. министра энергетики Украины) и автор, начальник смены блока В.И.Борец.

Нас распределили по сменам. В процессе стажировки после моей смены намечалось интересное для меня изменение режима работы блока. Поэтому я остался на блоке 2-ю смену подряд. Не буду перегружать воспоминания подробностями, скажу только, что в переходных процессах на малой мощности с малым запасом реактивности при отсутствии воздействия оператора на изменение реактивности, реактор вел себя неадекватно. У реактора резко возрастала скорость роста мощности (уменьшался период разгона).

При подъеме мощности после останова, без воздействия оператора на изменение реактивности (не извлекая стержней), вдруг реактор самопроизвольно уменьшал период разгона, т.е. самопроизвольно разгонялся, другими словами стремился взорваться. Дважды разгон реактора останавливала аварийная защита. Попытки оператора снизить скорость подъема мощности штатными средствами, погружая одновременно группу стержней ручного регулирования + 4 стержня автоматического регулятора, эффекта не давали, разгон мощности увеличивался. И только срабатывание аварийной защиты останавливало реактор. Имея опыт работы старшим инженером управления реактором (СИУР) на реакторах в г. Томск-7, я еще не потерял тогда чувство реактора, примерно как водитель чувствует двигатель автомобиля. В этой ситуации реактор оказался фактически неуправляем. Подъем начинался нормально, СИУР прекращал извлечение стержней (рост мощности обычно прекращался или продолжался с постоянной скоростью подъема). Здесь же реактор не подчинялся управлению СИУРА, мощность быстро увеличивалась, причем быстро возрастала скорость разгона (ускорение) и только срабатывание защиты останавливало реактор. Реактор стремился разогнаться самопроизвольно!

Следует отметить виртуозную работу старшего инженера управления реактором (СИУР). Но авария тогда все же произошла. С перекосом мощности, расплавлением одного канала, разгерметизацией тепловыделяющих элементов (ТВЭЛ), попаданием топлива в контур, с выбросами в окружающую среду. Не буду вникать в подробности аварии, нас интересуют только вопросы, связанные с аварией на ЧАЭС.

На следующий после аварии день, придя на блочный щит управления, я не смог ознакомиться с записями в оперативном журнале начальника смены блока. Причина-запрет директора ЛАЭС для работников министерства энергетики (ЧАЭС была в Минэнерго, а ЛАЭС в Минсредмаше). Я сказал НСБ (Чече), бывшему работнику 5 объекта в г. Томск-7, что был на БЩУ в момент аварии, может быть, видел больше, чем записано в оперативном журнале.

На следующий день, еще на проходной меня попросили зайти в кабинет заместителя главного инженера по науке. Зашел. ЗГИ Н снял трубку телефона и сказал: «Он уже здесь». Заходит зам директора по режиму Зинченко Н.Г. Спрашивает: «Так что вы видели на БЩУ, о чем нет записи в оперативном журнале НСБ?». Скромно отвечаю, что для ответа мне, как минимум, необходимо почитать оперативный журнал, что запрещено директором ЛАЭС.

Он попросил меня рассказать, что видел, мое впечатление. Я рассказал, что поражен резким ростом мощности и скорости разгона реактора, большим мощностным положительным эффектом реактивности реактора. Реактор при такой физике реактора взрывоопасен! Будучи эксплуатационником, данный эффект прочувствовал, но его причины были непонятны.

Мне было жестко сказано, что я ничего не понимаю, советский реактор не может быть взрывоопасным. И что значит взрывоопасен? Я сказал, что понимаю, что ЗДР не физик, постараюсь объяснить доступно и понятно: « Представьте себя за рулем автомобиля. Заводите мотор. Трогаетесь. Плавно разгоняетесь. Переключаете передачи. Скорость 60 км/час. Снимаете ногу с педали газа. И вдруг автомобиль начинает самостоятельно разгоняться, 80, 100, 130, 150 км/час. Тормозите - никакого эффекта, разгоняется. Как Вы будете себя чувствовать? Вот такое у меня было ощущение на БЩУ перед аварией. Понимаете? Надо немедленно ученым разобраться с этим эффектом. Тогда я не знал величины положительного мощностного эффекта реактивности, как и эффекта вытеснителей стержней, как и многого другого, но динамику реактора в данной ситуации прочувствовал точно.

ЗДР начал меня впечатлять, что я ошибаюсь, мы перешли на повышенные голоса, открылась дверь и зашел заместитель главного инженера ЛАЭС по эксплуатации Фукс В.П. (бывший работник 45-го объекта г. Томск –7) с вопросом «Что за шум, а драки нет?» Это грамотный, умный человек. Подробно объяснил ему о своих наблюдениях, впечатлениях и выводах. Он все понял и сказал, что совместно с учеными разберутся с проблемой, разработают, как всегда, мероприятия для ликвидации проблемы, и выполнят их, чтобы впредь подобные ситуации не повторились.

Через пару дней дома у земляка по г. Томск-7 Минеева В.А. встретил интеллигентного, с видом ученого, человека, представившимся Александром Яковлевичем. За столом разговорились. А.Я. проявил живейший интерес к моему рассказу о том, что я видел перед аварией.
Последний его вопрос: «Виталий Иванович, как Вы считаете, кто главный виновник аварии?» Я ответил: «Однозначно фирмы: Институт им. Курчатова (научный руководитель РБМК академик А.П.Александров), выполнивший физрасчет реактора и НИКИЭТ академика Доллежаля как генеральный конструктор, о степени их ответственности пусть разбираются между собой».

А.Я. сказал: «Возможно, вы пра вы». Как оказалось, это был заместитель научного руководителя реакторов РБМК им. Курчатова, Александр Яковлевич Крамеров.

А.Я. Крамеров в этой ситуации сделал все, что мог. Произвел расчеты, разработал мероприятия по устранению, мягко говоря, замечаний по реакторам РБМК. Писал письма в НИКИЭТ Доллежалю с предложениями по устранению недостатков реактора РБМК.

Но уже в 1975 году наша система была не способна к модернизации, внесению изменений, даже в таких жизненно важных вопросах. Ни Фукс, ни А.Я. Крамеров не смогли заставить систему устранить замечания. Вскоре Фукс перевелся директором на Южноукраинскую АЭС с реакторами ВВЭР 1000.

Приехав на ЧАЭС, я проинформировал об аварии, ее причинах и своих замечаниях руководство ЧАЭС и своих коллег - реакторщиков".
 
VIPДата: Четверг, 27.08.2015, 15:45 | Сообщение # 3
Лейтенант
Группа: Администраторы
Сообщений: 44
Репутация: 0
Статус: Offline
Авария 30-го ноября 1975-го года на 1-м блоке Ленинградской АЭС (часть 2-я).

Аварийный сценарий глазами ИУР.

В исходном состоянии 30.11.1975 года энергоблок №1 находился на энергетическом уровне мощности с двумя ТГ в сети, один из которых персоналу БЩУ нашей смены с 0.00 (ЗНСС, СИУРТ, СИУР, СИУТ и ИУР), предстояло разгрузить и вывести в ремонт.

После разгрузки выводимого в ремонт ТГ, СИУТ ошибочно отключает не разгруженный, а оставленный в работе ТГ, что приводит к срабатыванию защиты реактора и его полной остановке.

___
С точки зрения технологии и безопасности, определяемой физикой реактора, критичным в этой ситуации являлась нарастающая оперативного запаса реактивности из-за отравления ксеноном, начавшаяся с разгрузкой выводимого в ремонт ТГ и усугубленная полным заглушением реактора.
___

Осознав ошибку и вину персонала, ЗНСС даёт команду как можно быстрее вернуть в работу ошибочно отключенный ТГ. Однако немедленно вернуть в работу ТГ невозможно, неизбежны затраты на подготовительные операции. Подготовка к включению и нагружению ТГ происходит в нервозной обстановке, на фоне реальной угрозы недопустимого отравления реактора, попадания в "йодную яму" и последующего длительного простоя блока.

Несмотря на все усилия смены, к моменту, когда был начат вывод реактора на МКУ и последующий набор мощности для нагружения ТГ, отравление реактора достигает недопустимой величины, оперативный запас реактивности ОЗР достигает величины 8 ст. РР на МКУ, поэтому при выходе на МКУ предстояло извлечь практически все стержни РР и вывод реактора на МКУ превратится в опасную и непростую для СИУРа задачу, запрещенную технологическим Регламентом (ограничение 8 ст. РР на МКУ было направлено на обеспечение ядерной безопасности при работе на МКУ и малых уровнях мощности).
___

ЗНСС и СИУР без колебаний идут на нарушение технологического Регламента, стремясь минимизировать последствия ошибки оператора при отключении ТГ и отработать доминирующую установку того времени на приоритет плана по выработке электроэнергии. Разумеется, и в те времена нарушения технологического Регламента официально не приветствовались. Однако нарушение технологического Регламента, связанные с нарушением нижнего предела по величине ОЗР не осознавались тогда как опасные, и руководители всех уровней закрывали глаза на подобные нарушения в ситуациях, когда эти нарушения были направлены на обеспечения плана и не имели последствий. Поэтому нарушений по нижнему регламентному пределу величины ОЗР на ЛАЭС были привычной практикой, негласно воспринимались как свидетельства особого мастерства СИУРа и лояльности установкам руководства и, соответственно, мотивировалась. Специфичность текущей ситуации 30 ноября 1975-го года, в отличии от прочих подобных состояла только в практически полном отсутствии ОЗР и, соответственно, органов регулирования энергораспределения реактора на МКУ и выше. Не исключено, что именно М. П. Карраск по опыту и мастерству и был тем единственным на АЭС СИУРом, который без колебаний взялся и смог блестяще решить эту задачу.
___

Первый состоявшийся выход на МКУ закончился срабатыванием АЗ по реактору, обнуливший все затраченные СИУРом усилия. По версии СИУРа АЗ сработала из-за перекоса нейтронной мощности по половинам реактора, вызванного несимметричным броском холодной питательной воды через узлы подачи питательной воды при ручном регулировании уровней в БС. Второй состоявшийся выход на МКУ был более успешным, что позволило включить в работу ТГ и приступить к набору нагрузки.
___

Реактор РБМК является большим не только по своим конструктивным параметрам, но и с точки зрения реакторной физики, что означает возможность достижения критичности не только "в целом" для реактора, но и в значительно меньших по размерам локальных областях активной зоны реактора. В рассматриваемой же ситуации, при тотальном отравлении активной зоны реактора и практическом отсутствии средств воздействия на реактивность (все стержни РР извлечены), СИУРу удалось вывести реактор на МКУ не "в целом", но только ограниченной локальной областью, вплотную примыкающей к ТК 13-33. Вне этой области активная зона оставалась "отравленной". Дальнейшее быстрое энергетическое нагружение этой локальной области, на фоне непредсказуемо протекающих процессов разотравления, и привело к ядерной аварии вследствие массового разрушения оболочек ТВЭЛов по факту достижения запредельных линейных нагрузок. По мнению опытных НСС с сибирским опытом: "Карраск слишком быстро "тянул" мощность". "А иначе меня бы обвинили в неоперативности" - парировал М.П. Карраск.
___

В процессе набора нагрузки ТГ, где-то в диапазоне 300-500 МВт электрических, происходит массовое выпадение сигналов СРВ, первоначально в виде одного сплошного пятна. "СРВ!" - СИУР выполняет требование инструкции о голосовом оповещении других операторов и пытается "погасить горячие пятна" погружением стержней РР. общая мощность реактора при этом поддерживается автоматом (АР).
___

Электрическая нагрузка ТГ в момент аварии находилась в диапазоне между двумя сохранившимися в памяти реперными моментами: регуляторы расходов питводы поставлены на "автомат" (250 МВт (эл) по Регламенту), набор нагрузки ТГ ещё не закончен (менее 500 МВт (эл)). Появление пятен массовых СРВ в процессе набора нагрузки свидетельствовало о снижении расходов воды в соответствующих группах ТК, вызванных выходом ТВС за пределы безопасной эксплуатации по локальной или общей нагрузке.
___

Срабатывает сигнализация влажности графитовой кладки реактора в районе разрушенного ТК 13-33, сигналы датчиков влажности кладки волной распространяются по всему реактору. Реакция М.П. Карраска была незамедлительной: "Влажность кладки! Глушу реактор!" - и реактор был заглушен кнопкой "АЗ-5" по его решению без колебаний и сомнений.
___

Действия СИУРа не предотвратили разрушение ТК и повреждение ТВС, поскольку АР, отрабатывая поддержание заданной общей мощности реактора, извлекал свои стержни всякий раз, когда СИУР погружал в активную зону выбранные им стержни РР.

________

Оценка свидетельства В.И. Борца как очевидца аварии
___

В интернете общедоступны воспоминания В.И. Борца - ещё одного очевидца аварии
(практиканта ЧАЭС), также находившегося на БЩУ в смене с 00:00 30.11.1975г.

Несмотря на некоторые сомнения, я допускаю, что Борец В.И. присутствовал 30 ноября на БЩУ 1-го блока, заинтересовавшись как практикант предстоящей разгрузкой одного из 2-х ТГ и получив разрешение ЗНСС. Однако этот очевидец, несмотря на весь свой предшествующий опыт работы на промышленных аппаратах так и не уловил ключевой смысл происходящего. Дело в том, что как для РБМК, так и для промышленных аппаратов с точки зрения физики существует абсолютно недопустимая, запрещенная, недокументированная и опасная область эксплуатации - эксплуатация отравленного реактора с малым ОЗР и особенно на малых уровнях мощности (выход на МКУ и набор энергетической нагрузки). В регламентах эта область просто отсекается указанием минимально-допустимого для продолжения эксплуатации ОЗР Борец В.И., наблюдая за работой СИУРа, насмотрелся и рассказал нам о странных и непредсказуемых бросках реактивности, сопровождавших попытки СИУРа вывести реактор на МКУ и вызывавших неоднократные срабатывания АЗ по скорости разгона. Однако он описал всё на "плохой" реактор и не понял, что все наблюдаемые "чудеса" были следствием эксплуатации реактора в запрещённом, недокументированном режиме. Не был бы нарушен регламент, не было бы и "чудес", не было бы и аварии.
___

Если бы физика реактора 1-го блока ЛАЭС была так плоха, как это сообщил нам Борец, то почему такая авария на блоке более не повторялась? Действительно, после аварии ничего особенного по реактору предпринято не было. Ну заменили ТК и поврежденные ТВС, ну отрезали по техрешению вытеснители у АР, а физика-то здесь причём? Физика - осталась. Чего уж точно никогда больше на практике не было, так это столь изощрённого "мастерства" и "героизма", проявленного в ноябре 1975 года в борьбе за "живучесть" технологического процесса. А ситуации были. И нарушения регламента по минимально допустимому ОЗР тоже были.
___

Физика реактора стала катастрофически "плохой" значительно позднее, когда количество ДП в реакторе приблизилось к десятку и для управления реактором требовалось уже мастерство виртуоза. Если мастерства не доставало, то смена комплектовалась двумя СИУРами. О выравнивании полей энерговыделения по "зеленым" уставкам тогда не могло быть и речи - работали исключительно по "красным" предупредительным. И только тогда, наконец, в Москве пришло осознание ошибки проектирования и были приняты действенные меры (30 ДП, повышение обогащения топлива, ЛАР и т.д.).
___

Воспоминания В.И. Борца оставляют общее впечатление, что всё сказанное им по аварии относится исключительно к описанию попыток СИУРа подняться на МКУ и к начальной стадии набора мощности. Борец рассказал нам, как это было непросто. Я предполагаю, что после успешного повторного выхода на МКУ и начала набора мощности, Борец посчитал, что дело сделано, ничего интересного более не предвидится и отправился отдыхать, т.е. собственно момент аварии он не видел. Во всяком случае у него об этом ничего не сказано. Опытному работнику, знакомому с сибирскими "козлами", и не оценить значения появления массовых сигналов СРВ и влажности графитовой кладки? И ничего не сказать об этом? Невероятно! Карраск вот мгновенно всё понял и оценил. Полагаю, что Борец В.И. отсутствовал на БЩУ в момент аварии.

________

Официальное резюме НИКИЭТ по аварии.

В 2006 году в главе 14 книги "Канальный ядерный энергетический реактор РБМК" (Москва, ГУП НИКИЭТ 2006 год), НИКИЭТ открыт изложил своё официальное резюме по аварии 30 ноября 1975 года на 1-м энергоблоке Ленинградской АЭС. Сопоставление этого резюме с приведенным выше "Аварийным сценарием глазами ИУРа", по понятным причинам, возможно только в части обозначения ключевых моментов развития аварийного сценария и общего вывода. Сравнение описаний в этом аспекте показывает практически полное совпадение как по сценарию, так и по общему выводу. Совпадение отсутствует только в нескольких эпизодах:

1.
НИКИЭТ - Сигналы СРВ появляются в нескольких каналах.
ИУР - Происходит массовое выпадение сигналов СРВ, первоначально в виде одного сплошного пятна.

2.
НИКИЭТ - Не указаны действия СИУРа при появлении СРВ.
ИУР - СИУР пытается "погасить горячие пятна " погружением стержней РР. Общая мощность реактора при этом поддерживается автоматом (АР).

3.
НИКИЭТ - При появлении аварийных сигналов влажности газа в РП реактор был немедленно заглушен аварийной защитой (какой и как?).
ИУР - "Влажность кладки! Глушу реактор!" и реактор был заглушен кнопкой «АЗ-5»
по решению СИУРа без колебаний и сомнений.

4.
НИКИЭТ - Не обозначена приведшая к аварии критическая фаза сценария.
ИУР -Дальнейшее быстрое энергетическое нагружение этой локальной области и
привело к ядерной аварии: «Карраск слишком быстро "тянул” мощность».
___

Критической фазой аварии в описании аварийного сценария НИКИЭТ является быстрый подъём мощности реактора на 720 Мвт (т) за 18 минут при большой неравномерности поля энерговыделения но радиусу и высоте.
 
VIPДата: Четверг, 27.08.2015, 15:48 | Сообщение # 4
Лейтенант
Группа: Администраторы
Сообщений: 44
Репутация: 0
Статус: Offline
Последствия аварии на Ленинградской АЭС и один из эпизодов её ликвидации.

Говорят участники событий ...

"В результате тяжёлого повреждения активной зоны реактора один технологический канал разрушился, в его окрестности "сгорели" 32 ТВС. В КМПЦ и в графитовую кладку проникла огромная активность. Чтобы удалить эту активность и вернуть РУ в обслуживаемое состояние, эту активность надлежало удалить из КМПЦ и графитовой кладки, выделив её на штатных фильтрах. Однако штатные системы фильтрации не были рассчитаны на столь большие объёмы РВ и, в результате, на окружающую территорию, на город и население без какого-либо уведомления была сброшена значительная масса прорвавшихся через фильтры РВ (цифры есть в интернете). Досталось и финнам, те что-то возразили, им что-то соврали, народонаселению не сказали ничего. досталось, естественно, и персоналу. Сразу же после аварии мы имели в помещениях блока тысячекратные превышения по золям. Золи осаждались и загрязняли поверхности помещений и оборудования. Появление оператора БЩУ в умывальнике санпропускника 1-го блока (уже без лавсана) вызывало срабатывание всей наличной дозиметрической аппаратуры, пришлось загрубить пороги срабатывания. Работали исключительно в "лепестках". Об условиях работы операторов на обслуживании оборудования не стоит и говорить. "Выжигание" топлива из графитовой кладки продолжалось не менее месяца.

Могли ли мы, операторы БЩУ, чувствовать себя в этой обстановке героями? Вопрос риторический. Скорее мы ощущали себя, заложниками или жертвами системы и обстоятельств. Мы недоумевали - как же так? - мы добросовестно выполнили все установки руководства и получили такой ужасный результат. О регламенте мы тогда не думали, поскольку нарушили-то мы его в рамках общепринятой на станции практики.

Осуждения коллег из других смен не было, все понимали - сегодня ты, завтра - я.

Разговоры-то, конечно, были: "Карраск слишком быстро тянул мощность". "А иначе меня обвинили бы в неоперативности" - отвечал Карраск, и он был прав.

Москва имела большой опыт по сибирским "козлам" и оттуда прозвучало: "Нагадили, извольте за собой убрать". Как убирали. Только один эпизод. Толком не разобравшись, в спешке загладить последствия, аварийный ТК 13-33 стали разгружать РЗМ-ой, однако ТВС была настолько повреждена, что заклинилась в РЗМ и все работы по "пятаку" были блокированы. Было решено освободить РЗМ, перерезав застрявшую ТВС сваркой.

Однако подвижная биозащита РЗМ по какой-то причине была поднята и не опускалась. Поэтому защиту рабочего места для сварщика предстояло выложить (из сборок 11) в условиях мощного излучения от застрявшей ТВС в просвет между днищем РЗМ и поверхностью "пятака". Назначенные на эту работу люди попарно, по очереди (и я в паре с Карраском), вворачивали в сб. 11 рым-болт, продевали ломик в кольцо рым-болта, по возможности быстро перемещались к РЗМ, ставили сборку в ряд, выворачивали рым-болт и бежали за следующей сборкой. Допуск по времени контролировал по секундомеру лично ЗНСС, расположившись во входном проёме ЦЗ. Еперин А.П. располагался несколько глубже в ЦЗ и руководил какой-то другой параллельной работой. Но много ли с нас возьмёшь? Допуск-то был короткий. Сколько "взяли" не знаю, но больше нас к таким работам не привлекали.

_____

Политика руководства станции и рабочая атмосфера

Я полагаю, что все разговоры в статье о мастерстве СИУРа в контексте аварии связаны, прежде всего, с его навыками более или менее успешно работать именно в таких рискованных и недокументированных ситуациях. Вот что написал бывший НСС Л.В. Белянин в книге "Ленинградская АЭС. Годы. События. Люди" (М., Энергоатомиздат, 1998, стр. 218): "Несколько позже СИУРом на 1-м блоке начал работать М.П. Карраск - любитель ровнять "поляну" при зкстремальности возникающих ситуаций, и Миша гордился, выходя из них победителем".

Осуждение? Отнюдь, - явное одобрение и восхищение. А о регламенте ни слова. Но дело здесь, конечно, совсем не в отдельно взятой личности, а в том, что каждая личность на производстве функционирует не в безвоздушном пространстве, а в определённой рабочей атмосфере, заданной установками руководства АЭС, и вынуждена эти установки отрабатывать. Сложность состоит в том, что и технологический регламент при этом не отменяется. Так какие же внешние факторы определяют внутренние психологические установки персонала в то время?

«Пусть будет атом работником, а не солдатом» - и выполняя решение ЦК КПСС сотни высококвалифицированных специалистов сибирских объектов СРЕДМАШа были "брошены" Министерством на освоение головной установки его нового грандиозного проекта в 80-ти километрах от города Ленинграда. Наряду с высокой технической квалификацией, большим творческим н человеческим потенциалом "люди СРЕДМАШа" "брошены" Министерством на освоение головной установки его нового гражданского проекта в 80-ти километрах от города Ленинграда. Наряду с высокой технической квалификацией, большим творческим и человеческим потенциалом "люди СРЕДМАШа" принесли на "гражданку" и специфический менталитет сибирских ЗАТО - и политика руководства, и ето установки, и рабочая атмосфера были "импортированы" на ЛАЭС из "сибири" и соответствовали стандартам СРЕДМАШа. В "сибири" же внутренние психологические установки персонала формировались в жестких условиях борьбы за "военный атом" и выживание страны в холодной войне. Операторы на сибирских объектах СРЕДМАШа были, по сути, солдатами этой войны и их учили бороться за каждый грамм плутония, план по плутонию и, соответственно, за "живучесть" технологического процесса в критических ситуациях.

Именно поэтому, непосредственно после аварии, Карраск М. П. ничего не объяснял и не оправдывался. В этом не было никакой необходимости. Мы все всё понимали. Мы все как один решали задачу как можно быстрее ввести в строй ошибочно отключенный ТГ, не свалившись при этом в йодную яму. Любая другая смена делала бы тоже самое. Такова была практика. Так поступали все и всегда. В квалификации СИУРа мы не сомневались - ему выпало самое трудное и он почти справился. Порочна была сама практика, а не действия СИУРа следовавшего этой практике. Нам и в голову не могло прийти обвинять в чем-либо Карраска. Это была борьба за "живучесть" технологического процесса на пределе возможностей, подобно тому, как это происходит в критических ситуациях на подводной лодке. Ну, на лодке-то понятно, а мы-то за что боролись? Так нас учили, такова была принесенная из "сибири" культурная среда, установки руководства станции и Москвы. Разумеется, в инструкциях об этом ничего не говорилось.

Еперина А.П. и Карраска М.П. в этом контексте следует рассматривать не как "героев", а скорее как заложников ситуации и "соавторов" этой ядерной аварии, поскольку именно ими, из лучших побуждений, разумеется, было сделано всё, чтобы эта авария состоялась: главный инженер, выполняя установки сверху и не желая получать по "шапке", сформировал на станции рабочую атмосферу приоритета плана, за счёт приемлемых, как тогда казалось, нарушений требований технологического регламента, а СИУР добросовестно и мастерски выполнил это установку. Как это ни парадоксально, но именно мастерство М.П. Карраска, как оператора, н привело к ядерной аварии, т.к. другие СИУРЫ, полагаю, просто не смогли бы вывести реактор на МКУ при практически полном отсутствии средств воздействия на реактивность. Как рассказал нам очевидец В.И. Борец, в той конкретной ситуации вывести реактор на МКУ было очень сложной задачей.

И только единичные и едва слышные голоса несогласных противостояли на ЛАЭС традиционной практике СРЕДМАШа. Так получилось, что подготовку по рабочему месту ИУРа я проходил в смене, где не было ИУРа, и за мою подготовку отвечали СИУР (бывший ИУР) и СИУРТ - легендарный Борис Васильевич Антонов. Принципиально отвергая все попытки некомпетентного руководящего давления, противоречащего регламенту, Б.В. Антонов наставлял меня: «Видишь технологический регламент? Академиками подписан! Для нас, оперативников, это высший закон! Учти это, т.к. немало здесь (на БЩУ) "командиров" вращается».

Культура безопасности тогда ещё находилась во фрагментированном состоянии. В законченном виде философия культуры безопасности оформилась значительно позднее, как результат извлечения уроков Чернобыля на международном уровне.

В первом примитивном приближении, как известно, культура безопасности достигается на АЭС тогда, и только тогда, когда в головах всего персонала АЭС от директора до рядового исполнителя поселяется простая мысль - строгое и неукоснительное "ни шагу вправо, ни шагу влево" выполнение требований производственных инструкций, норм и правил.

_____

Почему не состоялся "Ленинградский Чернобыль"?

Краткий ответ на вопрос в заголовке укладывается всего в одну фразу: “Ленинградский Чернобыль " не состоялся по той же причине, по которой он не состоялся и в сотнях других случаев сбросов или срабатывании аварийных защит на всех других энергоблока: РБМК за всё время их эксплуатации до 1986 года, за исключением Чернобыльской аварии, а именно, - по причине отсутствия условий для поддержки концевого эффекта (К-эффект) большим паровым эффектом реактивности. К-эффект во всех этих случаях в разной степени присутствовал ВСЕГДА, но реализованный им паровой эффект не мог и никогда не достигал критической величины. Проявлениями К-эффекта можно объяснить наблюдавшиеся на практике случаи срабатывания защиты по скорости разгона нейтронного потока при сбросах защиты АЗ-5. В Чернобыльской же
аварии К-эффект сработал в качестве "запала" для реализации большого парового эффекта реактивности только потому, что охлаждающая вода на входе в активную зону реактора была недопустимо близка к вскипанию. Это уникальное состояние охлаждающей воды в реакторе РБМК было реализовано, по-видимому, единственный раз за всю историю его эксплуатации в ходе эксперимента по выбегу ТГ на 4-м блоке ЧАЭС. К-эффект от сброса всех стержней СУЗ с ВК (АЗ-5) в этом состоянии к привёл к массовому вскипанию воды в активной зоне и реализации большого парового эффекта, что и привело к взрыву На 1-м же блоке ЛАЭС 30.11.1975 г: исходное состояние перед сбросом АЗ-5 было совсем другим:

- Лаэсовский реактор существенно "свежее" чернобыльского по величине среднего выгорания топлива в активной зоне.

- Охлаждающая вода на входе в реактор находилась в своём штатном, далёком от вскипания состоянии.

- Оперативный запас реактивности на момент АЗ-5 по данным из резюме НИКИЭТа составлял не менее 21 ст. РВ т.е. достаточно много стержней СУЗ находились в промежуточных состояниях и не давали вклада в К-эффект.

- СИУР, не отключая АР пытался подавить "горячие пятна" энерговыделения, погружал стержни в местах массового появления СРВ, вследствие снижения расходов воды в соответствующих группах ТК, вызванных выходом ТВС за пределы безопасной эксплуатации по локальной нагрузке. Действия СИУРа не предотвратили разрушение ТК и повреждения ТВС, поскольку АР, отрабатывая поддержание заданной общей мощности реактора, извлекал свои стержни всякий раз, когда СИУР погружал в активную зону выбранные им стержни РР.

Совокупность данных исходного состояния реактора 1-го блока ЛАЭС перед аварией не содержит необходимого сочетания условий для массового вскипания воды в активной зоне и реализации большого парового эффекта. В частности, в зонах массовых СРВ паровой эффект реактивности уже выделился, т.к. технологические каналы уже были заполнены паром, и возможные проявления локального К-эффекта в этих зонах не имели существенного значения. В "холодных" же зонах реактора локальный К-эффект в принципе не мог вызвать существенного парового эффекта реактивности. Таким образом, независимо от момента нажатия кнопки АЗ-5 - после массового появления сигналов СРВ или в процессе "выравнивания" после появления аварийных сигналов влажности графитовой кладки - развитие аварии по Чернобыльскому сценарию было исключено.

Более того, если бы СИУР руководствовался не приоритетом "живучести" технологического процесса, а приоритетом безопасности, и сбросил бы АЗ-5 при массовом появлении сигналов СРВ, то затем, возможно, было бы предотвращено, как минимум, разрушение ТК.

Возможность "ленинградского Чернобыля" в далёком ноябре І975 года была предотвращена совсем не в результате "... уникального профессионального подвига А.П. Еперина и М.П. Карраска, совершенного 30 ноября І 975 года при ликвидации угрозы крупнейшей техногенной катастрофы на первом блоке ЛАЭС". Ситуацию спасли не А.П. Еперин и М.П. Карраск, а физика реактора, поскольку в отличие от Чернобыля проявление К-эффекта на 1-м блоке ЛАЭС не могло вызвать достаточно большого парового эффекта реактивности. Развитие аварии по чернобыльскому варианту было предотвращено не чьим-либо терроризмом, а физикой реактора.

Лично я с большим уважением отношусь к представляемым к наградам ветеранам ЛАЭС, высот оцениваю всю совокупность их личных заслуг и полагаю, что они достойны наград и на правительственном уровне, но только не за "героизм" в связи с аварией 30.11.1975. Для ЛАЭС эта авария является всего лишь частым эпизодом и трагической страницей истории освоения коллективом станции головного энергоблока РБМК. Подлинный героизм персонала энергоблока, А.П. Еперина и МЛ. Карраска, как выдающихся участников этого процесса, состоял в преодолении последствий многочисленных ошибок и недостатков проекта и доведении головного энергоблока до "кондиции", определившей судьбу проекта РБМК в целом. Именно эти заслуги уважаемых
ветеранов и следует признать достойными награждения.

Что же касается события 30.11.1975 г, то подлинными его героями следует признать тех безымянных исполнителей, которые своим здоровьем и, возможно, жизнями оплатили ликвидацию 10 последствий злой ядерной аварии".
 
ФОРУМ » Чернобыль,86 » Чернобыльская АЭС » Аварийные события на реакторах РБМК до 1986г..
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск: